Уильям Джемс (1842-1910)

Биография

Американский философ и психолог, один из основателей и ведущий представитель прагматизма и функционализма. Учился медицине, в 1869 получил степень доктора, но по состоянию здоровья отказался от карьеры практикующего врача. С 1872 – ассистент, с 1885 – профессор философии, а в 1889-1907 – профессор психологии Гарвардского университета, где в 1892 году организовал первую в США лабораторию прикладной психологии (совместно с Мюнстербергом). С 1878 по 1890 г. Джеймс пишет свои «Принципы психологии», в которых отвергает атомизм немецкой психологии и выдвигает задачу изучения конкретных фактов и состояний сознания, а не данных, находящихся «в» сознании. Джеймс рассматривал сознание как индивидуальный поток, в котором никогда не появляются дважды одни и те же ощущения или мысли. Одной из важных характеристик сознания Джеймс считал его избирательность. С точки зрения Джеймса, сознание является функцией, которая «по всей вероятности, как и другие биологические функции, развивалась потому, что она полезна». Исходя из такого приспособительного характера сознания он отводил важную роль инстинктам и эмоциям, а также индивидуальным физиологическим особенностям человека. Широкое распространение получила выдвинутая в 1884 г. теория эмоций Джеймса. В 1892 г. Джеймс основал первую в США лабораторию прикладной психологии при Гарвардском университете. Теория личности, развитая им в одной из глав «Психологии», оказала значительное влияние на формирование персонологии в США.

Подробнее об имени Ульманас

Афоризмы

Бог может нам простить грехи наши, но нервная система – никогда.

В каждом человеке сочетается много личностей, каждая из которых проявляется в разных ситуациях. Многие юнцы, например, держатся перед родителями сущими скромниками, но среди товарищей бранятся и бесчинствуют не хуже пиратов. Мы же перед детьми обнаруживаем себя совсем с другой стороны, чем перед клубными сотрапезниками. Перед теми, кого мы нанимаем на работу, мы держимся иначе, чем перед теми, кто нанимает нас.

В любом проекте важнейшим фактором является вера в успех. Без веры успех невозможен.

В начале любая оригинальная теория признается абсурдной, потом – верной, потом – самоочевидной и незначительной, и, наконец, столь важной и самобытной, что бывшие критики присваивают ее себе.

Величайшая польза, которую можно извлечь из жизни, – потратить жизнь на дело, которое переживет нас.

Весьма вероятно, что никто не мог бы приносить жертвы ради справедливости, не имея надежды на благодарность окружающих.

Во все века человек который ориентируется на наиболее отдалённые цели, считался наиболее разумным.
Воспринимая мир, мы наперед представляем себе то, что ожидаем увидеть. Каждый шорох в лесу кажется охотнику звуком от движения подстерегаемой им добычи, а беглецу – шагами его преследователей.

Время, заполненное интересными событиями, кажется коротким, когда оно протекает, но долгим, когда мы его окидываем взглядом в прошедшем. С другой стороны, время, не заполненное событиями, кажется долгим во время его движения, и коротким, когда мы о нем думаем впоследствии. Неделя путешествия или посещения зрелищ может в воспоминаниях казаться равной месяцу, а месяц однообразного нахождения в больнице приносит едва ли больше воспоминаний, чем один день.

Все наши ощущения – зрительные, слуховые и прочие – являются знаками. Знаки – не суть естественные знаки, а свойства, ассоциированные опытом.
Всякая доктрина проходит три этапа: сначала ее атакуют, объявляя абсурдной, потом допускают, что она, очевидно, справедлива, но незначительна. Признают, наконец, ее истинную важность, и тогда ее противники оспаривают честь ее открытия.

Галлюцинация – столь же ясное и полное ощущение, как если бы оно было ощущением, полученным от настоящего реального предмета.

Гениальность – это всего-навсего непривычный взгляд на вещи.

Гений отличается от обычных умов чрезвычайным развитием ассоциаций по сходству.

Гипотеза, слишком резко разрывающая с прошлым и нарушающая все наши предвзятые мнения, никогда не будет признана за истинное объяснение нового явления.
Глубочайшим свойством человеческой природы является страстное стремление людей быть оцененными по достоинству.

Громадная масса людей одержима страстью видеть своё имя в газетах, безразлично, в каком разделе – в «хронике», «интервью» или «скандалах».

Даже в области искусства требуется, чтобы кто-нибудь подсказал нам, что должно вызывать у нас восторги.

Если бы все холодные предметы были в то же время мокры, то мы не имели бы повода проводить различия между холодом и мокротой. Если бы по мере поднятия предмета вверх он всё сильнее бы нагревался, мы применяли бы одно и то же слово для обозначения и теплоты, и высоты.

Если вы опечалены, вы не можете сразу же развеселиться. Но если вы будете сидеть, двигаться и говорить с весёлым видом, вы невольно воспрянете духом.

Если вы уверены в результате, вы непременно добьётесь его.

Если молодой человек правильно проводит каждый час своего рабочего дня, он может с совершенной уверенностью, проснувшись в одно прекрасное утро, считать себя одним из компетентных людей своего поколения, какое бы занятие он себе не выбрал. Незаметно из всех мелочей его работы создаётся у него профессионализм как богатство, которое никогда не исчезнет. Молодёжь должна знать эту истину заранее. Незнание этой истины, вероятно, породило больше уныния и трусости у юношей, выходящих на трудное поприще, чем все другие причины вместе взятые.

Если я внезапно произнесу слово «жаба», то зоолог подумает о пресмыкающемся, а врач – о горловой болезни. Если я скажу: «материя», то продавец промтоваров подумает о шелковой или шерстяной ткани, а физик или философ – о веществе.

Жизнь, основанная на обладании, менее свободна, чем та, что основана на созидании или бытии.

Значительная часть того, что люди называют духовным, сводится к заботам о материальном самообеспечении за пределами смерти. В стремлении магометанина попасть в рай и стремлении христианина избежать адских мучений одинаково сказывается материалистичность искомых благ.

Искусство быть мудрым состоит в умении знать, на что не следует обращать внимания.

Каждый день или через день заставляй себя проделывать то, чего ты не любишь делать, чтобы час жестокой необходимости, когда он наступит, не захватил тебя врасплох.

Каждый из нас может приметить новое явление после того, как нам на него указали, но едва ли кто из десяти тысяч человек сумеет самостоятельно открыть это явление.

Каждый из нас, в зависимости от обстоятельств, может быть дикарем или святым. Хороший человек отличается от плохого выбором.

Казалось бы, поступок должен следовать за чувством, но в действительности поступок и чувство идут рядом, и, управляя поступками, находящимися под более прямым контролем воли, нежели чувства, мы получаем возможность косвенным образом управлять чувствами. Таким образом, высший сознательный путь к жизнерадостности, если она нами утрачена, – это взять себя в руки и заставить говорить и поступать так, как если бы жизнерадостность была уже обретена.

Когда необходимо сделать выбор, а вы его не делаете, – это тоже выбор.

Любая эмоция имеет своё выражение в учащении дыхания, сердцебиении, приливе крови к лицу и т.д. – то есть, эмоции проявляются в телесных ощущениях. Следовательно, нет возможности постигнуть эмоции сами по себе, как духовное состояние вне связи с ощущениями более низкого, физического порядка. Я сильно сомневаюсь в принципиальной возможности существования эмоции как только духовного факта.

Люди замечают в предметах только те их стороны, которые они ранее научились различать.

Между восприятием действительности и галлюцинацией нет резкого различия.

Многое из того, что мы называем злом, часто можно обратить в бодрящее и вдохновляющее добро путём простой перемены умонастроения.

Мы говорим, что человек – разумное существо, а все остальные животные неразумны. Тем не менее, трудно решить, что понимают под разумом.

Мы не только стадные животные, жаждущие пребывать на виду у наших близких, но мы имеем прирожденное желание производить на ближних выгодное впечатление.

Мы пришли в этот мир, чтобы помогать друг другу в нашем путешествии по жизни.

Мы сами решаем, какие ощущения признать за более реальные и существенные, чем все остальные. Если, например, четыре человека объедут весь мир, то один из них привезет впечатления о костюмах и одежде; другой – о ценах и расстояниях; третий будет в состоянии дать богатый отчет о посещении театров, ресторанов и публичных гуляний; четвертый будет погружен в свои собственные переживания и кроме названий нескольких крупных городов не в состоянии будет ничего рассказать. Из всей массы прошедших перед глазами предметов каждый выбрал то, что возбуждало его особый интерес и из этого слагал свой опыт. И большая часть предметов осталась для каждого незамеченной.

Мы слышим не голый гром, а гром нарушивший тишину и представляющий контраст с нею. Ощущение грома – это в то же время ощущение прервавшейся тишины. Трудно найти в сознании человека ощущение которое бы исключительно ограничивалось настоящим без предыдущих впечатлений.

На первых порах новая теория провозглашается нелепой. Затем ее принимают, но говорят, что она не представляет собой ничего особенного и ясна как божий день.

Наконец она признается настолько важной, что ее бывшие противники начинают утверждать, будто они сами открыли ее.

Наши жизни подобны островам в океане или деревьям в лесу, чьи корни переплетены в подземной глубине.

Наши мысли никогда не бывают в точности одинаковыми. Каждая мысль в данный момент единственна и неповторима и только носит подобие родства с другими нашими мыслями о том же самом факте.

Не бойтесь жизни. Поверьте, что жизнь достойна того, чтобы ее прожить, и вам будет дано по вере вашей.

Нет такой души, которая чувствовала бы такой же интерес к «я» своего соседа, как к своему собственному. «Я» соседа сливается для нас со всеми прочими вещами в одну чуждую нам общую массу.

Нет худшей лжи, чем неправильно понятая истина.

Ни один предмет не обладает абсолютно существенным свойством. То свойство, которое для нас является существенным в одном, может быть несущественным в другом. Когда я пишу, то мне важно свойство бумаги отражать информацию. А если мне хочется развести костер, то мне важна ее способность гореть. В действительности бумага обладает бесчисленным количеством свойств.

Никакая умственная копия не может возникнуть в уме, если раньше не было возбуждено извне соответствующее ощущение. Ослепший человек может представлять зрительные образы через много лет после потери зрения. Но слепой от рождения никогда не сможет вообразить, на что похож свет – он не может иметь умственного зрения.

Никто не может непрерывно сосредотачиваться на предмете, который не изменяется.

Общество деградирует, если не получает импульсов от отдельных личностей; импульс деградирует, если не получает сочувствия от всего общества.

Один и тот же разумный вывод разные люди будут делать по-разному. У одного преобладают зрительные представления, у другого – слуховые. У одного мышление будет сопровождаться эмоциями, другой обойдётся без них; одни будут кратки и быстры, другие станут колебаться в рассуждениях, расчленяя их на последовательные ступени. Все эти мыслители в сущности имели в виду одну и ту же мысль. Но каждый из них был бы поражён, если бы смог проникнуть в мысль соседа и убедился бы в том, сколь отличается ход мышления соседа от его собственного.

Один и тот же факт в разное время мы воспринимаем по-разному. Поэтому иногда мы удивляемся, как мы могли думать что-то другое месяц назад об этом. Что было нереальным, стало реальным, а что вызывало возбуждение – стало безразличным. На друзей, каждым словом которых мы дорожили раньше, наброшена тень; женщины, некогда казавшиеся нам божественными, теперь представляются скучными.

Очевидно, никакое впечатление не может перейти в сознательный опыт, если ему не удастся проникнуть в мозговые полушария и вызвать там те или иные процессы.

По словам Локка, «ум не может составить ни одной новой простой идеи». Причины для всех таких идей должны быть получены извне.

По сравнению с тем, какими мы должны были бы быть, мы пребываем ещё в полудремотном состоянии. Мы используем лишь незначительную часть своих физических и умственных ресурсов. В общем, можно сказать, что человек живёт, таким образом, далеко не в меру своих возможностей. Он обладает самого различного вида способностями, которые им обычно не используются.

Процесс ощущения [реального мира] подобен процессу вызывания образов, но только интенсивнее его. Если бы не было этого особого приспособления, мы не отличали бы реальность от фантазии, наше поведение приспособлялось бы не только к окружающим фактам, но также к воображаемым идеям, и наше поведение не всегда соответствовало бы внешним воздействиям, было бы бессмысленным и мы были бы не в силах охранять свою жизнь.

Психология, подобно всем наукам, должна постулировать полнейший детерминизм, и вместе с тем она должна изъять из своего ведения понятие свободной воли.

Пусть кто-нибудь попытается, я не скажу – остановить, но только подметить настоящий момент времени – и последует один из самых неудачных опытов. Где оно, это настоящее? Оно растаяло, исчезло прежде, чем мы могли его коснуться. По словам поэта: «Миг, когда я говорю, уже далек от меня!». Настоящее является совершенно идеальной абстракцией, никогда не реализующейся в чувстве и, вероятно, категорией непознаваемой. Размышление приводит нас к заключению, что настоящее должно существовать, но то, что оно существует никогда не может быть фактом нашего непосредственного опыта.

Различие в восприимчивости одних и тех же вещей обусловлено различиями наших эмоций по поводу этих вещей, когда мы находимся в различных настроениях.

С физиологической точки зрения приобретенная привычка есть не что иное, как образование в мозгу нового пути, по которому идут нервные токи.

Самая большая ложь – это неверно понятая правда.

Секрет хорошей памяти связан с образованием многочисленных и разнообразных ассоциаций с каждым фактом, который мы пытаемся сохранить в памяти. Из двух людей с одинаковым количеством опыта и одинаковой врожденной памятью, тот, который больше думает о своих опытах и приводит их в систематические ассоциации с каждым другим опытом, будет иметь лучшую память.

Слуховые ощущения неотличимы от слухового воображения, если они очень слабы. Некоторые скрипачи пользуются этим в окончаниях diminuendo [постепенное ослабление силы звучания]. После того, как pianissimo [очень тихое звучание] достигло своего высшего предела, они еще продолжают водить смычком, как будто еще играя, но тщательно избегают касания им струн. Благодаря такому приему слушатель ощущает воображаемый звук, еще более утонченный, чем самое тонкое pianissimo.

Согласитесь принять то, что уже есть. Примирение с тем, что уже случилось – первый шаг к преодолению последствий всякого несчастья.

Состраданию нужно учиться через доброту ко всем существам, большим и малым. Власть сильных и власть кротких равно покоятся на сострадании. Доброта – это не ложная добродетель.

Суть добра – попросту в удовлетворении спроса.

Теории представляют собой не ответы на загадки, а ответы, на которых мы можем успокоиться.

Уступайте в серьёзных вещах, в которых вы и ваш противник пользуетесь совершенно равными правами, и уступайте в мелких, даже если все права в них явно на вашей стороне.

Ученость встречается чаще, чем прозорливость; способность заучивать старые правила встречается чаще, чем способность вносить новые точки зрения.

Цель науки – достигнуть таких концепций, которые наиболее соответствовали бы реальности.

Человек – самый страшный хищник на свете, ибо только человеку свойственно охотиться на себе подобных.

Человек может изменить свою жизнь, просто изменив свое отношение к ней.

Чем больше у нас интерес к предмету, тем мы к нему внимательней.

Чтобы чувствовать себя смелым, действуйте так, будто вы действительно смелы, напрягите для этой цели всю свою волю, и приступ страха, по всей вероятности, сменится приливом мужества.

Чувство собственного достоинства равняется успеху, поделенному на притязания.

Эволюция от животного к человеку определяется, по существу, тем, что со временем поводов для страха становится все меньше.

нет комментариев

ВНИМАНИЕ: комментарии со ссылками, изображениями и видеороликами размещаются после проверки!